Старые обиды заставляли беспомощно рычать, оскверняя небо и землю... Глаза метались от одного дерева к другому, порой даже волк подходил к могучим стволам, упираясь своими лапами о многолетнюю кору, а потом сдирал покров когтями. Злостная ухмылка на губах, но глубокая печаль на глазах. Как "хороша" оскверненная жизнь! И чего только она стоит? Смерти? Ха-ха-ха. Вот она и есть - безысходность. Ты стремишься выбраться из ловушки старения, но жизнь любит терзать, сколько же на ее руках смертей?
- Безнкзна! - проворчал Висмут, ухватив в это время палку в пасть, из-за чего слово "смазалось". Кажется, он оказался не на своей территории, а все это потому что гнусные мыслишки влезали в голову кобеля. "Надо валить..."
Внезапный треск заставил волка остановить свой спешащий зад домой, потому что после звука ломающихся веток послышался вскрик. Какое-то шестое чувство приказало Висмуту сорваться на помощь, хотя он и понимал, что наверняка это враг. Кто знает о намерениях. Здесь, вроде как, территория болотных. Стоит быть осторожнее. До ушей донеслись обидные всхлипы. Голос определенно принадлежал волчице.
Осторожно выйдя на открытую местность, Висмут не стал торопиться со спасением, ведь за гримасой боли могла скрываться намеренная враждебность. Глянув исподлобья, кобель поднял верхнюю губу, хотя нападать он не собирался.
- Фррарх! - вырвалось из глотки. Волк щелкнул зубами.

Отредактировано Висмут (2014-08-12 22:53:37)

Заинтересованный взгляд кинул волк на волчицу. Возможно раньше они встречались, наверное будучи в одной стае, но, увы, этого наш кобелек не вспомнил. Шмыгнув носом, Висмут убрал оскал, но лишь для того, чтобы с усмешкой глядя на прекрасную девушку. Жаль, что только прекраснее ее лишь мужички для висмута жи, ну .D.
- Мда, прекрасный. Тебе помочь быть может? - усмехнулся волк, вновь щелкая пастью. Не часто встретишь такую картину в лесу. А не помочь нельзя. Волчонка то еще молодая. Висмут уселся, продолжая глазеть на беспомощное существо, как же она красива и жалка. Ведь будь он противоположных предпочтений, то не оскверненной она отсюда бы не вылезла. А может быть стоит позвать озабоченных ребят? Ее спасение в его лапах, как до сладости тошно. Надо поиграть с ее чувствами.
- Ты хочешь меня, а? - резко переменил тему кобель, стараясь навести на морду сущее возбуждение. Глаза засверкали, а ядовитая улыбка озарила морду.

К слову, только сейчас судья приметил, что надругаться не высвободив не получиться, но ведь почему нельзя сделать это с головой? Безумная улыбка (или оскал) осветили морду кобеля, который начал создавать грубую атмосферу, впритык подходя к беспомощно зажатой волчице. Да, она могла его укусить, но если она это сделает, то Висмут уйдет. Либо загрызет ее. Глаза у волка налились издевательским презрением, потому что ... наверняка Гризель хотела принести эту тушу в жертву. Где же вороны-плотоядные птички? Оглядев верхушки деревьев, Висмут удостоверился, что трупоедов тут нет.
- Задние лапы чувствуешь? - волк навел спокойный взгляд, будто хочет спасти волчицу, не причиняя вреда. Улыбка сошла с морды, осталось лишь сожаление и горечь. Быстрые перемены в настроении, странно. Обойдя упавшее дерево, волк понял, что волчонку прижало не сильно, но без помощи ей не выбраться. Вернувшись к морде, Висмут огляделся. Никого не обнаружив, он снова с напором двинулся на прижатую девчонку, которая посчитала стоящим вставить свою фразу о слюне.
- Ты боишься меня? - конечно, ее отказ не сильно задел самолюбие темношкурого. Висмут всего-лишь запугивает, ничего дурного он не сделает, если только волчица не сделает какую-нибудь глупость.

Ах, кажется, что она ничуть не пугается его перемены в настроениях. Хотя недоумение в ее глазках так и блещет, так и плескает, словно рыба в озере. Волчонка не чувствует задних лап, значит, она не сможет убежать, когда он ее высвободит? Хотя это может быть ловушкой... А именно, как только Висмут отодвинет ствол, самка вырвется и убежит, что наверняка аж пятки будут сверкать.
- Хреново, - вырвалось у Висмута. Конечно же, он желал волчице спасения, но просто так отпустить ее не получится, потому что стоит сначала все же ее запугать как следует. Пусть знает, что в долгу теперь она. Коварство заиграло в глазах, а в голове стали играть самые страшные и только что придуманные нотки кошмарных мелодий. Сейчас была игра. Определенно. Безусловно.
Гибкой змеей Висмут обежал снова дерево, которое придавило половину волчицы, а потом гордым оленем сделал прыжок, оказавшись теперь перед мордой попавшей в беду. Быть может, попытаться довести ее до состояния крика, чтобы та умоляла выпустить ее.
- Ты увиливаешь от конкретных ответов, душечка. Да. Или НЕТ? - сказав последнее слово, Висмут щелкнул своей пастью в миллиметре от от носа волчицы.

Висмут что-то гаркнул, немного браня себя за неподобающее отношение к волчице. Какая блоха его укусила, что он так... возбужденно и разгоряченно с ней разговаривает. Нет, конечно же, Висмуту нравились и девочки тоже, но не до такой степени, чтобы запугивать их своими гадкими вопросами. Что-то засмеялось внутри волка, но на морде своей он показал лишь тупое соболезнование. Хотелось спасти эту волчицу, но в то же время какое-то непонятное ранее чувство заставляло Висмута над ней посмеяться и надругаться. Хотя если он ее выпустит, а потом уже решит сделать задуманное, след самочки либо простынет, либо волчица вопьется своими зубами в глотку кобелю. И тогда Висмута будут вспоминать как мешок дерьма, которое зарубила беспомощная сука. Впрочем, это даже радовало кобелька, потому что тогда о нем не будут говорить как о гомосеке, который любил по жестче.
- НЕ БОИШЬСЯ МЕНЯ, АХ ТЫ ДРАНАЯ КРОЛЬЧИХА! - зарычал волк, а после резко накинулся на волчицу, грубо кусая ту за ухо. Откуда такие эмоции пошли у Висмута, но он точно разозлился. Ах, она возомнила себя эдакой бесстрашной волчонкой, которая, попав в беду, скалится ей в морду. Пожалеет теперь она, что вообще сюда прискакала!
Отскочив от попавшей в беду, Висмут вновь оскалил свою пасть, показывая ряд зубов. Напросилась, бестолковая коза. Ух! Эмоции так и бурлили в теле у кобеля, он чувствовал, как адреналин разливается по телу.