Сегодня ровно три месяца, как я покинул свою стаю.
Фортийцы больше никогда не увидят меня в своем логове. Да что там. Наверняка мнительные последователи Вайся уже давно перенесли место встреч куда-то подальше, вглубь территорий. И я больше не буду тем парнем со странной судьбой, который одинаково миролюбиво умудрялся вести себя со всеми, кто не задевал его самолюбие, возросшее, однако, с недавних пор до небес.
Эту ночь я не спал. Прохлада весенней ночи опустилась на лес. Я не заметил, как начало светать. Медленно расползался по низинам сизый туман. Около получаса назад прошел мелкий дождь, но совсем скоро моросить перестало. Я сидел молча, прикрыв глаза и вдыхая распаренный воздух.
Я не умею сожалеть о своих поступках. Что бы я ни делал, куда бы ни шел, я никогда не смогу представить то развитие событий, которое меня не устроит. Когда в детстве я уходил на пруд, потом не мог устоять на скользких камнях и падал в реку, ловя легкими мелких головастиков и лепешек, я не думал о том, что жизнь моя на том кончится. Не думал о том, что выгляжу комично и нелепо в чужих глазах. Гораздо более значимыми для меня в те моменты были воспоминания, новый яркий опыт, который не променяешь ни на что другое.
Я не хочу сидеть в старости забитым волком, который не добился ничего: ни расположения состайников, ни уважения сыновей, ни собственного счастья. И ради этой одной цели можно было поступиться некоторыми моральными принципами. А кому я приходился не по душе, могли бы запросто идти к черту. Или подальше. Как знать, какие геолокации открывали для себя мои бывшие собеседники.
Эта горячность и категоричность в оценках часто выходила мне боком. Не помню ни одного серьезного случая, где я мог бы полностью выключить Гайра, перевести его в режим питания, а голову оставить включенной. Кажется, смыслом моей жизни стало вытаскивание собственной задницы из передряг.
Здесь было как никогда тихо. Если отмести привычный шум возни мелких грызунов, птиц, звон мошкары, то я не слышал абсолютно ничего. До ближайшего собрата по виду мне пришлось бы идти несколько верст, не зря же я потратил несколько часов своей жизни на дорогу сюда. Совершенно безлюдное тихое место, где застыла хрустальная тишина. Идеальное.
Изредка я нарушал эту тишину своими действиями. То вздыхал, пропуская с сипением воздух через узкие ноздри, то переминался с лапы на лапу, потрескивая листвой и ветками, то зевал, издавая короткие сдавленные звуки.
Ночи без сна давались мне всегда просто, но время шло, я не молодел, как бы мне ни хотелось отвергнуть эту мысль. Я должен был спать, чтобы на следующий день с новыми силами приступить, скажем, к охоте. Сегодня я твердо решил для себя, что завтра пойду в обход. Милое дело, скажу я вам. Целый день безделия под благовидным предлогом. Ты можешь пойти куда угодно, где угодно прикорнуть, поводить с умным видом носом по воздуху и вернуться в лагерь молодцом. Но я сделаю акцент снова: ты можешь вздремнуть там, где пожелаешь.
Это место притягивало меня и другим своим качеством. Если прикинуть, то чтобы добраться отсюда до земель болотных, мне нужно было бы пройти такое же расстояние, как и до территории светлошкурых. Такая граница моей жизни, которую ровно три месяца назад я пересек совершенно не задумываясь.
Не знаю, был ли я счастлив. Как и после всякого ответственного события в жизни, я впадал в какое-то странное состояние. Мне было безразлично все, что происходило вокруг. Окружающие обращались ко мне словно через невидимую пленку. Но в то же время я сразу отвечал им на их просьбы, мог поддерживать беседу, даже не зная о чем она велась.
Булькнуло. По водной глади пошла резвая рябь. А я как-то по-детски вздрогнул, совсем как испуганная молодая лошадь. Я усмехнулся самому себе, как будто здесь мог быть кто-то еще, кто различил бы этот момент и перед кем мне пришлось бы держать оборону. Испытал что-то наподобие неведомого мелкого стыда пробрало меня. Страх? Да ну ладно. Страх для девочек.
Я набрал полные легкие воздуха. Чувствовал, кажется, как они расправлялись под его напором. Серое, почти черное небо постепенно начинало светлеть. Вчера день был дождливый, не приходится и сегодня ждать ясной погоды. И почему-то мне казалось, что рассвет не может наступить так скоро. Впрочем, возможно, мне только показалось. Одна за одной пропадали светлые точки на темном покрывале ночи. Похоже, что мне пора убираться отсюда. Новоиспеченного гетмана хватятся раньше, чем рядового сотенного.
От этих мыслей по моей морде прошлась самодовольная улыбка.